Выступление Дмитрия Трубочкина на Всероссийском театральном форуме "Театр: время перемен"
ТРУБОЧКИН Дмитрий Владимирович
Секретарь СТД РФ, профессор факультета искусств Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова, кафедры истории зарубежного театра Российского университета театрального искусства (ГИТИС), кафедры искусствоведения Школы-студии (институт) имени Вл.И.Немировича-Данченко при Московском Художественном академическом театре имени А.П.Чехова, член Президиума Совета по культуре и искусству при Президенте Российской Федерации, доктор искусствоведения, лауреат Национальной телевизионной премии «ТЭФИ».
Дорогие друзья, много тем уже было поднято на форуме. Были и радостные чувства – например от екатеринбургского видеоклипа, сделанного с любовью и гордостью за свой город, свой театр. Но был и тревожный осадок в душе от того, что прозвучало ранее.
По-прежнему не узнают себя работники регионов в официальной статистике! Ни в показателях роста зарплат, которые публикуются в официальных докладах, ни в показателях среднего уровня заработной платы – не узнают! И очень тяжело себя чувствуют региональные и муниципальные театры, работающие в очень непростых условиях, с зарплатами актеров в 10-15 тысяч рублей, с мизерным финансированием новых постановок, когда им приводят в пример того, как надо жить и зарабатывать, самые богатые театры Москвы и Санкт-Петербурга.
Но я хочу сказать о другом: об одной теме, которую Александр Александрович Калягин затронул в своем докладе.
Тема – «государство и художник», или иначе «власть и художник». Очень давняя тема всей мировой культуры. Во все времена, как только скажешь «власть и художник» – тут же попадешь в очень поляризованное пространство. Кто-то увидит здесь модель взаимоотношений богатого мецената (это государство) и свободного гения (это художник), признанного или непризнанного меценатом; признал меценат – дает деньги, не признал – не дает. Кто-то привык видеть в государстве идеологического заказчика; а в художнике изобретательного и покорного или непокорного исполнителя.
Воображаемых моделей может быть много. Но в любой из моделей между этими двумя субъектами – художником и государством – заключено противоречие. С одной стороны мы имеем личное творчество, очень хрупкое, которое ищет признания; с другой всеобщее законодательство, работающее как гигантский механизм, единый для всех личностей. С одной стороны, художник погружен в свободный творческий поиск; с другой – государство, руководствуясь законом, применяет ко всем без исключения механизм законодательного принуждения и запрета. У художника есть потребность в публичном самовыражении – а государство выставляет нормы и ограничения. Как разрешить эти противоречия?
Еще в конце 90-х – начале 2000-х авторитетным художникам было проще, чем сейчас, сказать государству: «дайте денег, если есть, и отойдите – я лучше знаю, какой надо ставить спектакль». Сегодня Министерство культуры Российской Федерации точно не согласится быть простой коллегией кассиров при художниках, работающей на то, чтобы только отсчитывать деньги по сметам, выдавать «фискальные» чеки, а в конце принимать отчеты, кивать и складывать их в большие папки.
Почему? Потому что Министерство, как и Правительство в целом осознают себя, и справедливо осознают, как институты, осуществляющие государственную политику; часть ее – политика в области культуры. В последние годы мы замечаем, что культура кардинально меняет свое значение в глазах Президента и всех, кто осуществляет властные полномочия. На культуру смотрят все более и более пристально; вплоть до того, что теперь в Стратегии национальной безопасности сказано, что показателем безопасности России является «доля бюджетных расходов на культуру»: то есть чем меньше расходов, тем меньше безопасность. Такого в Российской Федерации не было никогда: может и повысится безопасность в этом смысле.
В прошлом году был принят небывалый документ, утвержденный Президентом: Основы государственной культурной политики – настоящая «Конституция культуры»; такого не было в России никогда. Недаром сегодня многие в Парламенте, Правительстве заговорили о культуре как о части государственной идеологии и как о необходимом условии развития страны.
Сегодня власть – и вслед за ней общество – особенно внимательно отмечает тот факт, что театр обладает огромной силой воздействия на людей. Актеры, режиссеры, художники, драматурги – все они владеют умами зрителей. Театр формулирует идеи, создает идеалы, предлагает проблемы, очень воодушевляет или очень разочаровывает зрителя. Сила эмоционального переживания от театра по-прежнему очень велика, несмотря на телевизор и интернет; театр дает то, что они никогда не смогут дать: сиюминутное, коллективное переживание и размышление в живом человеческом общении!
Эту силу театра надо использовать и разумно, и гуманно. Творец должен думать о том, помогает ли он обществу, или разрушает его своим искусством. Эти слова сегодня доносятся не от власти, а от общества. Зрители очень по-разному относятся к произведениям творцов нон-конформистского направления. «Нон-конформисты» значит «несогласные». На рубеже XIX и XX веков культура авангарда породила многих «несогласных»: с моралью, традициями, политикой, властью, Господом Богом. «Несогласные» творцы, громко заявляющие о себе, и зрители, выражающие диаметрально противоположные мнения – все это явления, привычные в театре XX и XXI века.
Еще тридцать лет назад местом столкновения мнений о спектаклях были публичные дискуссии, газетные и журнальные публикации. Теперь противостояние зрителей в первую очередь выливается в социальные сети. Благодаря интернету, в дискуссиях о театре участвуют много зрителей и критиков, и противостояние «несогласных» сейчас выражено острее, чем когда-либо. Это потому, что любой моментальный словесный выплеск, сколь угодно поспешный и непродуманный, можно сию секунду опубликовать, чтобы взбудоражить общественное мнение. Для творцов важно любое внимание публики, пусть даже недовольство: увеличивается ажиотаж, намечается скандал – значит, растет их популярность. Важно это и для общества: если эпоха дает поводы для острых столкновений, то пусть они лучше происходят только на почве искусства.
Именно поэтому сегодня особенно важно еще раз напомнить об ответственности художника. Ни бюджетные ограничения, ни требования закона не могут призвать творца к ответственности перед обществом за его произведения – за то, как они влияют на умы граждан. Это может сделать только сам творец и профессиональное сообщество людей театра, частью которого он/она является.
Хочу вспомнить один документ, о котором у нас в России говорили, к сожалению, мало. Это доклад Всемирной комиссии ЮНЕСКО по культуре и развитию, подготовленный в 1996 году; он назывался «Наше творческое разнообразие». Его долго готовил большой авторский коллектив из представителей многих стран. В нем есть справедливые слова: «Хотя каждой стране или эпохе присущи свои нормы приличия, уважения к другим и сдержанности, свобода нигде не является абсолютной. Нигде не дозволено, прикрываясь ею, действовать, не думая о последствиях».
Если государство возьмется регулировать вопрос о свободе и ответственности художника, то оно сделает это двумя доступными ему средствами: через законодательство или через бюджет. И то, и другое было бы крайне нежелательно; поэтому сообщество творцов само должно показать волю к такому саморегулированию – через дискуссии, в которых обсуждалось бы общественная потребность в театре, воздействие театра на общество, миссия театра.
Очень надеюсь, мы сочтем важным внести какие-то слова о взаимоотношении государства и художника в резолюцию нашего Форума.
Спасибо.
Теги: Общественные инициативы
